Замужем за немцем

Звонят. Открываю дверь. На пороге – бывший ухажер Генка Липин - с букетом и всё той же фразой "Здравствуй, Вика, выходи за меня замуж!" Ну пришел – гостем будешь! Усадила за стол, кофием пою. Интересуюсь, как дела.

История, будто в романе. Маменька Генки оказалась не просто немкой, а баронессой фон Штальдхайм. Пять лет назад они отчалили "нах фатерлянд". Согласно закону о реституции им вернули дом и выплатили какую-то сумму за ущерб. Как-то отхлопотал Генка себе и титул. Так что теперь – он титулованный, богатый, старший программист в крупной фирме, словом – первый парень на Шпандау!

Рассказал – и лезет в карман пиджака. Копается там, потом напихивает мне на палец кольцо и говорит: "Вика, я серьезно предлагаю тебе руку и сердце".

Ну и ситуация! Полчаса глазами хлопала. В итоге решила: хватит жить в добродетельной бедности, и замуж пора, 25 лет уже, почти старая дева, опять же мужик видный такой, нордический. "Ладно, - говорю, - херр барон, из уважения к Вашему титулу соглашаюсь!"

За Генкины евро нас в темпе расписали, а венчались уже в Германии. Чуток обалдела от того, что жених подсчитывает с пастором стоимость процедуры (где ж она, чистая любовь?). Посидели мы в шикарных креслах, прослушали проповедь – и пошла я по проходу в платье со шлейфом, об руку с мужем-красавцем.

Немецкая свекровь – это отдельная тема. Внешне – сама любезность, но раз десять в день намекает, что ее сын должен был жениться на немке, что у него была возможность сделать партию в своем кругу. И бесконечные наставления: это ставь сюда, это должно лежать здесь – так полагается в немецком доме. От слова "немецкий" меня уже слегка мутить начало…

Стала обживаться, думать о работе. Н-да… Баронессе фон Штальдхайм работать секретаршей или техником не годится. Лучше – не работать вообще, потому что полагается каждый день покупать свежие продукты, готовить новый обед из трех блюд, делать в доме уборку и т.п. Пришли к консенсусу: работать я буду в детском садике с 7 до 12 (благо с языком проблем нет, я ин-яз окончила), обеды готовить по очереди со свекровью, а продукты закупать по дороге с работы домой. Уборку, говорю, баронессе делать западло, наймите домработницу. Наняли какую-то приходящую девицу, пол помыла – и спасибо!

Стала меня скука одолевать.

- Гек, - говорю мужу, - а свадебного-то путешествия у нас не было. Давай поедем куда-нибудь!

- Видишь ли, Викки, - отвечает, - я потратил крупную сумму на поездку за тобой в Петербург, пока она полностью не будет покрыта, ехать никуда мы не можем.

Вот, думаю, зану-ууда! Денег, как у Путина, а жмотится. Пошла и на свою зарплату купила семидневную поездку в Вену – и недалеко, и романтично. Съездили за мой счет, а потом я прослушала лекцию на тему: "Ты слишком расточительна, нужно уметь экономить". Ладно, думаю, у всех свои винтики.

Попытался наложить лапу на мою зарплату. Хорошо, что меня надоумили открыть отдельный банковский счет. Так что фиг тебе, дорогой!

Так и живу: работа – магазин – несколько реплик соседкам – дом, по выходным дням – кирха и прогулка с мужем под ручку. Еще парикмахерская, спортклуб и магазины.  Квартира моя питерская сдана, деньги в банк поступают, а я тут чистым воздухом дышу и ем экологически чистые йогурты и овощи. Но все же нудно.

Чего-то мне в этом городишке не хватало. А чего – долго не могла понять. Потом сообразила: детей вижу только в садике, а на улицах их почти нет. 

- Гек! – зову.

- Хайнрих! – поправляет мой тевтонец.

- Короче, херр барон, а не пора ли нам детей заводить? Мне твои резинки надоели, ляльку хочу.

Смотрит, как на недоразвитую:

- Викки, разве надо спешить? Я коплю деньги, чтобы мы года два-три поездили по разным странам, а потом можно что-то планировать. В Германии не принято рано рожать!

Ничего себе рано – мне уже 26 скоро! И вообще, мне надоело, что меня постоянно поучают, как дикарку, взятую на воспитание миссионерами. Немецкий дом – та-та-та… В Германии принято – ля-ля-ля… Заехала, словом!

Завела пёсика – всё ж живое существо. Гуляю с ним до работы и после работы. Думала, найдется, о чем с соседками поговорить – у них тоже собачки. А они на пса – благосклонно, а на меня – снисходительно. Обменялись парой фраз – и больше говорить со мной не желают.

Модных шмоток – полон шкаф, косметика такая, о которой и не мечтала, маникюры-педикюры всякие. Но скучища… Дети – и те какие-то не такие: или агрессивные, как фашисты, или вымуштрованные, как прусские солдатики. За испачканное платьице четырехлетнюю девчонку могут лишить прогулки или отказать в порции мороженого. И как говорят с детьми – или сюсюкают до тошноты, или ругают железными голосами. Бедные малявки.

Готовлю оружие возмедия: "прокололся" мой барон, и я на четвертом месяце беременности. Молчу, как партизан в гестапо, успею обрадовать. И свою дочку, что бы они ни вякали, воспитаю нормальным человеком!